Яна Рудковская
продюсер



«Я в песню «Невозможное возможно» очень верила, и когда Дима мне сказал: «Я не буду петь этот попсовый боевичок», я попросила: «Просто для меня ее запиши». Он ответил: «Хорошо, пусть она будет в альбоме, но петь я ее не буду». И только когда во время концерта он увидел, что именно эта песня вызывает самую бурную реакцию, Дима начал к ней присматриваться. Есть даже запись, как на стадионе толпа в двадцать тысяч человек вызывает Диму, скандируя «Невозможное возможно». Успех этой песни, безусловно, в слогане, и если бы мы его запатентовали, компания Adidas у нас бы его не украла для своей рекламной компании.

Изначально я не была Диминым продюсером, я ему просто помогала. Продюсером меня потом назвал сам Ди­ма, когда увидел, каких результатов мы добиваемся вместе. До этого я занималась модой, салонным бизнесом и к продюсерскому делу отношения не имела. После смерти Юрия Шмильевича Дима пришел ко мне и сказал, что бывшая ­жена Айзеншписа утверждает, что Дима должен работать именно с ней. Он этого совершенно не хотел, потому что понимал, что это путь в никуда, что он превратится во второсортного артиста. И я решила ему помочь. У меня не было никакого продюсерского опыта, был нюх. Я чувствовала тенденции, чувствовала, что именно нужно делать.



В начале проблем было невероятное количество. Мы ­судились сначала с Ковригиной (Елена Ковригина, вдова Юрия Айзеншписа). Затем с Батуриным (Виктор Батурин, бывший муж Яны Рудковской), все выигрывали. Пришлось поменять Диме имя, по паспорту он стал Дима Николаевич Билан. И нашим врагам в итоге пришлось успокоиться.

Участие в «Евровидении» — это целая наука, которую нужно было изучить. Вторая песня, с которой Дима ездил на конкурс («Believe»), появилась почти случайно. У нас была композиция «Porque aun te amo», которую нам написал латиноамериканский композитор Руди Перес, и он не знал, что по условиям конкурса песня не может быть обнародована. А после того как мы ее представили на пресс-конференции, музыкальные эксперты выяснили, что один аргентинский певец ее уже исполнял. Это было нарушением правил. Дима как раз летел в Америку. И га­зеты наши пестрили заголовками: «Билан подставил Россию». Я ему сказала по телефону: «У тебя есть одна ночь, чтобы написать песню, записать ее и прислать мне демо». И они с Джимом Бинзом из команды Тимбаленда за ночь написали «Believe». Эта песня появилась на фоне судов, скандалов, моих разборок с Батуриным, который мешал нам повсюду. И так как я знала, что Диме очень тяжело, я собрала команду, где был потрясающий скрипач Эдвин Мартон, был артист Дима Билан и был великий спортсмен Евгений Плющенко. Я не сомневалась, что мы победим: у нас была мощная песня, уникальный номер и команда.